Душпастырь моряков и военных: отец Александр Смеречинский о своем служении

Отец Александр Смеречинский - известный в Одессе военно-морской капеллан, духовник местного Евромайдана, заместитель главы Отдела морского апостолята Украинской греко-католической церкви (УГКЦ). Поговорили с ним о том, как он общается с пострадавшими от прилетов в порту, и как человек на войне вынужден порой опускаться до животного уровня ради сохранения собственной жизни. Интент начинает цикл публикаций со священнослужителями конфессий, которые представлены на Юге Украины. На этот раз журналистка нашего издания узнала мнение капеллана о том, почему до сих пор существует московский патриархат и что ожидать от нового Папы Римского.

Вы служите в миссии Морского Апостолята УГКЦ. В чем она заключается?

Фото: Stella_maris_ukraine/instagram

Морской апостолят - это структура католической церкви, которая призвана помогать, опекать людей моря. Речь идет не только о моряках, а вообще обо всех людях, которые имеют отношение к индустрии моря, аквакультуре как таковой.

В Украине эта организация представлена Украинской греко-католической церковью. Это патриаршая структура, которая призвана помогать иностранным морякам в Украине, а также украинским морякам. В синоде эту структуру возглавляет владыка Павел Хомницкий, а я имею честь быть его заместителем, который непосредственно занимается этими делами.

Кстати, апостолят это старое название. Сейчас в мире функционирует для нашей организации другое название - "Stella Maris", с латинского языка "Звезда моря".

Вы посещаете моряков в порту Одессы, суда которых подвергаются ударам российской баллистики. Как это разговаривать с шокированным экипажем?

Фото: ФБ страница Александра Смеречинского

Это ложное впечатление о том, что эти люди не способны на общение. Была ситуация, когда не непосредственно в судно, но возле судна был прилет. Часовой мне говорит: "Они так шокированы вчерашним ударом, что вы просто зря тратите время". Я зашел на судно и провел там два часа. Все это время мы общались. На самом деле люди после такого опыта имеют потребность говорить, поделиться всем тем, что они вот-вот пережили. Для этого мы и нужны.

Морское служение нуждается в экуменистическом формате, на корабле всегда поликонфессиональная команда. Есть ли запрет на прозелитизм у греко-католиков?

Фото: ФБ страница Александра Смеречинского

Есть определенный отчет правил капелланского служения. Там строго запрещен прозелитизм. Это, между прочим, является проблемой для новых конфессий, где прозелитизм является неотъемлемой частью их ментальности.

Поэтому очень часто нас неправильно идентифицируют, допустим в порту, думая, что мы проповедники. Но мы проповедуем не устами, а собственной жизнью. Есть два основополагающих принципа: любви к Господу Богу и любви к ближнему. Но ближний - это не обязательно христианин, верный твоей церкви, это любой человек.

Расскажите о служении ВМС ВСУ.

Фото: ФБ страница Александра Смеречинского

Начнем с того, что еще до 2014 года в Одессе существовала Западная военно-морская база (ЗВМБ). Это была очень небольшая часть наших военно-морских сил, потому что 90% находились в Крыму. В 2008 году во время очередных учений Си Бриз надо было провести капелланское мероприятие. И поскольку я с 1999 года работаю с моряками в порту, меня привлекли к этой активности. После этого я начал работать с личным составом, но даже не со всем, а только со срочниками, которые были призваны на службу матросами.

В 2014 году ЗВМБ стала главной базой военно-морских сил. И поскольку на тот момент у меня были все пропуски, то я начал работать с личным составом ВМС.

Новая, совершенно другая страница - это начало полномасштабной. Еще за две недели до этого я систематически приходил на встречи с личным составом военно-морской базы "Юг" и мне все было понятно. Уже была перенастройка внутренней жизни на войну. Я спрашивал тогда офицеров о том, что происходит. "Ничего, ничего, все хорошо, все хорошо", - отвечали мне.

Когда началась полномасштабка, жизнь всех нас изменилась. Активность в портах замерла до лета 2023 года. Еще какое-то время мы работали, помогали иностранным морякам, потому что по сути они были арестованы войной, но потом и они были эвакуированы.

С того момента началась, практически на 100%, работа исключительно с личным составом военно-морских сил. И это, повторяюсь, было до открытия так называемого зернового коридора.

В основном это была волонтерская работа. На 90% - снабжение, добыча, комплектование всем, чем нужно. Начиная с каких-то чашек, одноразовых вилок и заканчивая сложной техникой. Параллельно шла работа с душами, с умами можно сказать. Это был очень щекотливый момент, потому что порой надо было выбирать, кто ты больше - запасной штатный волонтер или капеллан. Были случаи, когда во мне нуждались как в священнике, потому что гибли люди, надо было говорить с семьей, с собратьями, а ты уже выжатый лимон, потому что вез волонтерку 10-12 часов за рулем.

Есть такое мнение, что священник в армии - это тот, кто служит литургию, благословляет, читает проповедь. На самом деле нет. Это очень небольшая часть нашей работы. В первую очередь, это тот, кто слушает. На войне человек очень часто считает себя ненормальным. Потому что в первую очередь, что война делает? Она калечит человека в человеке.

Функция капеллана - помочь человеку на войне остаться человеком. Худшее, повторяюсь, что делает война - это разрушает человеческие души, потому что ценные дома, инфраструктуру мы отстроим. Мы очень долго, десятилетия, будем возвращать нашим защитникам их человечность.

Потому что на войне человек вынужден порой опускаться до животного уровня для сохранения собственной жизни, сохранения жизни собрата и так далее. И из этого животного инстинктивного состояния очень многие не возвращаются. Кроме того, травматический опыт очень часто работает на убеждение человека, что он какой-то не такой.

В таких случаях я говорю - ты нормальный, это нормальная реакция на ненормальные обстоятельства. Война - это неестественно. Убивать себе подобных - неестественно. Но ты вынужден, ты молодец.

Наше призвание вот такими фразами, общей молитвой успокоить человека, не дать погрязнуть в том, до чего его опускает война.

Какие у вас отношения со священниками УПЦ Московского патриархата?

Со временем я потерял к ним интерес, когда после 2014 года похоронил нескольких своих собратьев.

Вспомните, как до 2014 года они большими буквами указывали на своих вывесках"московский патриархат", а маленькими - "Украинская православная церковь". В один день эти вывески поменялись - московский патриархат просто исчез. Но ведь есть фотографии. И так интересно иногда слушать, как они говорят: "Московский патриархат? Никогда не слышал".

Я убежден в том, что эта неискренняя позиция для того, чтобы сохранить свою структуру. Они манипуляторы, которые все хорошо знают и все понимают. Это просто корыстные люди.

При этом я большой противник той жесткости, на самом деле псевдо жесткости, с которой сейчас на них давят. Это очень неэффективно с государственной точки зрения. Потому что появляется ореол мученичества, который скрепляет структуру изнутри.

Наша религиозная среда является очень высоко конкурентной. Гораздо эффективнее было бы поставить нас всех в равные условия. Если бы правоохранительные органы работали на полную мощность, Московский патриархат быстро перешел бы в статус одного из маргинальных религиозных течений.

Изменилось ли ваше отношение к православию с приходом ПЦУ?

Фото: ФБ страница Александра Смеречинского

Украинская греко-католическая церковь и Православная церковь Украины - это ближайшие церкви-сестры. У нас огромное количество активностей, проектов, в частности, в капелланском служении.

Священники ПЦУ часто спрашивают, когда вы уже наконец к нам присоединитесь? Но я хочу разочаровать. Этого не будет. Конечно, что возможно, но в далекой перспективе. Мы все мечтаем о единстве христовой церкви как таковой, но подстрекательство к механическому единству наоборот вредит делу.

Несмотря на внешнее сходство, мы имеем более 400-летнюю историю жизни порознь. У нас конкретно другая ментальность. Все-таки мы считаем себя частью католической церкви. Сейчас Православная церковь Украины переживает очень драматический период внутреннего становления. И на этом этапе важно избавиться от огромного количества атавизмов московского православия.

Чем живет храм Святого Апостола Андрея Первозванного в Одессе? Уменьшилось ли количество верующих? Присоединились ли новые, переселенцы?

Фото: Интент/Наталья Довбыш

Я бы объемнее говорил, потому что у нас есть несколько общин в Одессе. Храм Святого Апостола Андрея Первозванного, где мы сейчас находимся (ул. Гимназическая, 22/24, - ред.), это кафедральный собор УГКЦ на юге Украины, здесь служит наш владыка Михаил Бубний. Но, несмотря на то, что в Одессе есть три действующие церковные общины, мы все же более-менее единый организм.

В начале полномасштабного вторжения количество прихожан резко уменьшилось. Если помните, был большой исход из Одессы, когда огромное количество людей уехало. У нас был очень хороший хор, и в мгновение ока его не стало. Но постепенно к нам присоединились верующие с Херсонщины и Николаевщины. Потом через какое-то время одесситы вернулись. Так что количественно нас сейчас плюс-минус столько, сколько было до войны.

Жизнь изменилась кардинально, потому что в начале войны наши приходы были, по сути, волонтерскими хабами. Все свободные помещения были завалены гуманитарной помощью, которая поступала из-за границы через Галичину.

Сейчас не в таких количествах, конечно, но акцент делаем на гуманитарное служение различным категориям населения. Также помогаем ВСУ. Практически все наши священники являются и штатными, и нештатными капелланами. Также мы открыли два пункта несокрушимости. Один под Одессой, второй - в Пересыпском районе.

У вас произошел языковой скандал после смерти одесского активиста Демьяна Ганула. Имел ли он какое-то продолжение?

Случилось так, что я приехал к нашему старшему прихожанину, это был Великий Пост. Это то время, когда каждый христианин, будь то православный или католик, обязан, хотя бы раз в год, к исповеди и причастию.

Немощные люди не имеют возможности прийти в церковь, поэтому мы должны обеспечить им такую возможность. Я приехал к мужчине именно с этой целью. Это была типичная панелька, где стояла куча машин. Я искал, где припарковаться, и увидев свободное место, подъехал туда. Там какой-то человек начал на меня кричать, что это место только для тех, кто проживает возле дома. Я вышел из машины и хотел объяснить, с какой целью я здесь.

Отмечу, что это было через несколько дней после убийства Демьяна Ганула, а я принципиально говорю на украинском языке. В ответ я услышал фразу о том, что здесь Одесса и здесь надо говорить по-русски. Я начал объяснять, что Одесса - это Украина, между прочим. И услышал фразу о том, "что мы уже с одним разобрались, еще до тебя руки дойдут". Все это, деликатно говоря, происходило немножко на повышенных тонах.

Наш с ним разговор слышали многие люди. И потом, как мне рассказывали, местные жители того дома имели с ним воспитательную беседу. Впоследствии я снова увидел ту машину, где на лобовом стекле был приклеен желто-синий флажок.

Что вы говорите людям, которые много говорят о начале "конца света" и Апокалипсисе?

Фото: ФБ страница Александра Смеречинского

Это состояние ожидаемое. В 2004 году после Оранжевой революции многие, приезжая с Майдана, были в очень приподнятом эйфорическом состоянии. Я тогда даже с одним прихожанином очень сильно поссорился. Предупреждал подготовиться к эмоциональным качелям в другую сторону. Потому что так или иначе приходит разочарование, есть неоправданные ожидания, а эйфория переходит в эмоциональную яму. Большая ошибка нашего государства, что оно не готовило к этому людей. Когда человек готов, он менее травматично переживает эти нынешние эмоциональные состояния.

Что ожидать от нового Папы Римского?

Этот Папа, в отличие от предыдущего, гораздо более молодой человек, не настолько укорененный в латиноамериканской ментальности, которая абсолютно другая, чем наша европейская.

Кроме того, мы видим его первые высказывания, которые даже превзошли наши ожидания. Мы ожидаем от нового Папы более реалистичной позиции относительно Украины, потому что есть ошибочное мнение о том, что предыдущий понтифик был антиукраинским. Это неправда.

Фото: ФБ страница Александра Смеречинского/Vatican Media

Папа очень хорошо знал Украину, поскольку его детский подростковый возраст прошел в Украинской греко-католической церкви в Аргентине. Он был близко знаком с главой нашей церкви Блаженнейшим Святославом, который перед своим избранием был епископом в Аргентине. А Папа тогда был архиепископом Буэнос-Айреса, и они очень плодотворно и близко общались. Из моего личного опыта, я с ним виделся два раза, когда он видел, что ты из Украины, он сразу здоровался "Слава Иисусу Христу" на украинском языке. Но у него была проблема из-за своей ментальности, укорененной в латиноамериканской действительности. И поскольку был старшим человеком, ему было сложно осознать другую действительность.

Новый Папа - американец, хотя он имеет отношение к Латинской Америке, к Перу, но он там просто служил долгое время. Он разнообразно образован, математик по первому образованию. Следовательно, он имеет возможность ближе и глубже познать эту европейскую реальность. Соответственно он же нормальный. Нормальный не может иначе реагировать на эту действительность, не может по-другому идентифицировать агрессора и жертву агрессии. То есть ожидания однозначно положительные.

Ната Чернецька