"Культура не остановит войну, но искусство делает нас людьми" - Анна Голубовская о фото военной Одессы

Одесский фотограф Анна Голубовская, единственная из украинцев, представляет свои работы на итальянской выставке художественных фотографий MIA Photo Fair, где сотня галерей всего мира показывает то, что считают самым важным. Интент поговорил с Анной, как она видит военную Одессу, почему прекратила работу над книгой об одесской фотографии, закрыла галерею "Либерти" и что не так с одесским мифом.

Анна Голубовская родилась в 1969 году. Окончила Одесское театрально-художественное училище и Одесский инженерно-строительный институт. Работала в архитектурном бюро. В 1993 году она основала и до 2009 года руководила галереей "Либерти" в Одессе. Одновременно Голубовская занималась дизайном, в частности, дизайном книжных изданий, многие из которых получили различные награды на книжных конкурсах и ярмарках.

С начала 2000-х увлеклась художественной фотографией, постепенно фотография стала основным занятием. Анна Голубовская снимает на черно-белую пленку и предпочитает традиционную печать фотографий. Ее работы выставлялись на Rencontres Musicales Internationales de Graves в Бордо (2008), в Одесском национальном художественном музее (2013).

Голубовская проводила онлайн-курсы по истории искусства и фотографии, а также опубликовала множество эссе о фотографии. Недавно вместе с фотографом Александром Якимчуком она работала над открытием архива Викентия Кугеля, фотографа, который творил в Одессе в начале XX века.

В 2022 году открылась ее выставка в Музее западного и восточного искусства "Ближнее". Сейчас Анну Голубовскую регулярно представляет Galleria Paola Colombari в Милане, с которой она участвует в международной выставке Mia Photo Fair BNP Paribas с 2022 года. 8 мая 2025 года в Музее западного и восточного искусства в Одессе открылась ее выставка "Точки притяжения".

Как так получилось, что на фотоярмарке MIA Photo Fair 2025 показали диалог, объединив ваши фотографии из серии Tango City с винтажными портретами Фриды Кало?

Фото: Фейсбук-страница Анны Голубовской

Все началось задолго до этой выставки. В 2022 году, после начала полномасштабной войны, мне позвонил мой давний знакомый, итальянец с одесскими корнями, писатель и культуролог Эудженио Альберти Шац. Он предложил мне делать совместные статьи для итальянской онлайн-газеты doppiozero.com о том, чем живет военная Одесса. Я делала фотографии и описывала то, что вижу вокруг и чувствую, день за днем. И Эудженио писал о своих чувствах. Соединились два взгляда - изнутри и снаружи ситуации.

Фото: Анна Голубовская

Наши материалы получили большой отклик. Мы чувствовали, как много итальянцев поддерживает украинцев.

Фото: Фейсбук-страница Анны Голубовской

После одиннадцати выпусков в июле 2022 года в центре Милана Фонд Стеллине сделал выставку "Qui Odessa - хроники города, который затаит дыхание". Это были цитаты наших диалогов и видео, с участием композитора и видеографа Стива Пикколо, с моими фотографиями и короткими ответами на вопрос что такое война, написанными Эудженио. Этот вопрос: "Что для вас война?", - мы написали на чистых страницах, и повесили их на одной из стен так, чтобы посетители тоже могли ответить на этот вопрос, и это стало частью экспозиции. Людей приходило множество, и переживание чувствовалось физически. Одесса с ее культурой, музыкой и архитектурой очень близка Италии.

Фото: Фейсбук-страница Анны Голубовской

Фото: Фейсбук-страница Анны Голубовской

На открытии в своем слове я говорила о Николаеве, который удерживал врага и стал нашей броней. И о том, что так же Украина защищает Европу. Не уверена, что тогда мои слова были всем поняты. Но сейчас европейцы хорошо понимают, как близко к ним война.

После открытия Стеллине провели аукцион, на котором купили все мои работы. Все деньги, около 36 тысяч евро, я задонатила.

Паола Коломбари на выставке MIA Photo Fair показывает работу Анны Голубовской

Именно на этой выставке мы познакомились с галеристом Паолой Коломбари и начали с ней работать.

Что значит работать с иностранной галереей? Почему так мало украинских фотографов с этим сталкиваются?

Наши государственные органы как-то иначе созданы. Если бы не война, я бы тоже ни с кем не работала. Мне просто повезло.

Фото: Анна Голубовская

Но это накладывает много обязательств. На выставках MIA Photo Fair я, как и остальные фотографы, представляю фотографии только из новой серии, есть некоторые ограничения, где, кроме этой галереи, я могу выставляться, в общем задана высокая планка.

Фото: Анна Голубовская

В 2022 году я представляла одесские снимки военного времени 2023 года из серии"Цирк". Я полгода ездила с цирком шапито по областям Украины и иногда Молдовы, в жару и снег, и видела детей, для которых цирк - невиданная радость, а сладкая вата - нечто необыкновенное.

Цирковые коллективы без мужчин - все на фронте, или со стариками. Один мой снимок - очень милый мне человек, клоун с Альцгеймером. Он ничего не помнит, но каждый день выходит на арену к детям. И пока он там, в лучах ламп, память возвращается.

В этом году показала серию "Танго-сити". Здесь необычная история. Серия началась не с танца, а с того страшного утра, когда ворвались в собор. В пять утра я вышла посмотреть и сфотографировать. Улицы блестели под рассветным солнцем - это были бесчисленные осколки окон. Я представила себе людей, которые танцуют танго, расчистив пространство от стекол. Считается, что профессионалам достаточно одного квадратного метра. Метра без войны.

В следующем году буду представлять то, что сниму в этом году. Я окончательно не знаю, что это будет.

Расскажите о выставке в Одессе.

Фото: Фейсбук-страница Анны Голубовской

Я надеялась, что война пойдет на спад. Мы с Эудженио считали, что начали вместе эти три года и вместе оставим войну за спиной... Но ничего не закончилось, война пошла на следующий виток.

Фото: Интент/Ната Чернецкая

В Музее западного и восточного искусства сейчас представлено 78 работ 2022-2025 годов под общим названием "Точки притяжения". Эудженио стал куратором и разбил экспозицию на блоки. В каждом из них одна фотография - знаковая для нас, другие ее поддерживают. Но это не значит, что зрители должны следовать за нами, и они могут выбрать свои точки.

Читайте и смотрите репортаж с открытия выставки здесь.

В девяностые в вашей галерее "Либерти" (1993-2009) выставлялся Александр Ройтбурд. Расскажите об этом периоде.

Да, и это была его первая персональная выставка. Вполне успешная. Мы были очень молоды, эта галерея на постсоветском пространстве была одной из первых частных галерей. И это было больше общение, обмен идеями и творчеством, чем бизнес. Одну Сашину (хотя мысленно до сих пор зовут его Шура) работу я вообще продала так, что она выручила его надолго. Покупательницей оказалась начальница налоговой на Ланжероновской. Пришла в галерею за чем-то, во что можно инвестировать на века. Я завела ее в мастерскую художника. Работа была куплена, как я помню, за три тысячи долларов. Вполне удачная инвестиция, сегодня такая работа стоит десятки тысяч.

Я никакая не бизнесвумен. Так что галерея была творческим проектом. Я все время работала, чтобы ее прокормить. Зарабатывала на аренду тем, что верстала книги. Мне было неловко брать деньги с авторов, но мы дружили, и если кто-то предлагал подарить картину - я не отказывалась. Но не обычно. Ройтбурд, кстати, подарил мне небольшую графику, которую я передарила дальше.

Когда это началось, помогли связи со старыми коллекционерами, художниками, которые дружили с моими родителями. Они мне доверяли, я была для них своей. И уже новым коллекционерам помогала собрать достойные сборники работ. Тогда в галерее выставлялись не то что ценные, а самые ценные картины. Много времени я кусала себя за локти, что не могу сама их купить. В 1993 году и в дальнейшем мы жили очень бедно, я жила в коммуналке, зарплаты были 10-20 долларов.

Галерея прожила 17 лет. И честно говоря, она себя изжила. В 2001 году я начала осознанно фотографировать. Протянула галерея до 2009 года. Когда она закрылась, я осталась в старых джинсах и начала жизнь сначала, с чистого листа. С фотокамерой.

Мы плавно подошли к фотографии. С чего все началось?

Фото: Фейсбук-страница Анны Голубовской

У меня был друг, фотограф. Я немного увлеклась, когда родилась дочь и говорила ему - "покажи мне, где выдержка?" И тут началось. "Что? До этого надо самой дойти. Это профессиональные тайны". Я не ожидала такого. Я не понимала, что здесь сложного, зачем эта кастовость? Хотя потом, когда поняла, что фотограф для общества - это чаще всего тот, кто фотографирует на свадьбах, стало ясно, что такого рода "профи" охраняют свои секреты.

Потом Михаил Жванецкий написал книгу "Одесские дачи" и попросил меня ее оформить. Тогда я призвала другого замечательного фотографа. Поехали с ним снимать еще не разрушенные дачи. Не частные дома, а дачи - жизнь земли, без всяких огородов. Потом он принес то, что сфотографировал. И у меня вдруг ощущение - ну не то. Мы же рядом стояли. Я сама показывала, где я выросла. Но не то он снимал - какую-то красоту, красивую шляпу, цветы в вазе. Я даже ему сказать не смогла. Зачем человека обижать? Книга так и вышла с теми фотографиями.

Я помню, что это меня прибило. Как могут два человека стоять рядом и смотреть на разное? Я же ему показывала все, что мне дорого - лучи последнего света играют на каких-то старых тряпках, маленькие стулья, баночки. А он этого не видел.

И я подумала, что надо попробовать. Купила Никон, три объектива, которым до сих пор верна, и пошла в библиотеку. С выдержками все оказалось просто. Первые пленки проявлял со мной Витя Марущенко. В те годы на базе моей галереи он создал филиал своей киевской школы фотографии. Мы с ним работали таким образом вместе и он научил меня проявлять пленку. Я самоучка. Все - собственные пробы и ошибки.

Вы занимаетесь историей фотографии, пишете книгу. О чем она будет?

В Одессу фотография попала в 1842 году, при том, что в мире изобретена была в 1839. То есть обогнали москву даже в те годы, где она появилась намного позже. Одесса всегда была передовым городом.

Олег Губарь думал, что фотография к нам попала позже, в 1843. Но я сидела в нашей научной библиотеке, читала старые газеты и обнаружила, что все же раньше, в 42-м.

А человек, о котором я пишу и никак не допишу книгу, это Иосиф Карл Мигурский. Его фотографии являются одними из старейших, на которых можно найти виды Одессы. В 1859 он написал учебник по фотографии, который вполне актуален и сегодня. Он написан живо. Там нет устаревших выражений, все четко и ясно, есть масса рецептов.

Но началась война, и моя книга заглохла. Очень много информации находится в российских архивах. Пользоваться этим не хочу. Поэтому пишу, опираясь на то, что рассеяно по Европе, хотя зло берет. Почему эти снимки должны им принадлежать? Какое они имеют к нему отношение? Он одессит. Он всему миру принадлежит. И здесь нет никакой мифологии - это реальность.

Сейчас много говорят об одесском мифе. А что вы думаете об этом?

Фото: Анна Голубовская

Я не знаю, что такое одесский миф и вообще не верю в мифы. Я всю жизнь общаюсь с людьми, которые занимались исследованиями реальности. Мой друг Олег Губарь всю жизнь по нитке, документ за документом заполнял неизвестные пазлы, и мифы разоблачал. Я предпочитаю информацию, которую могу подтвердить первоисточником, а мифология там, где нет первоисточника, где есть предположения и выдумки.

Что Вас спасает и утешает сейчас?

Фото: Анна Голубовская

Я никогда не прерываю общение с людьми. Много работаю. Много читаю, думаю, пишу.

Когда я снимаю, я постоянно сталкиваюсь с людьми и историями людей, которым еще труднее, чем мне. Все время внутренне раздаю долги за то, что мне чем-то повезло. Хотя, возможно, просто не люблю ныть.

Когда началась война, я волонтерила в пекарне. Потом снимала, как пекут хлеб. Я фотографировала женщин, которые рожают, когда звучит тревога.
Но я не могу снимать людей за деньги. Я свободна в выборе. Выбираю - любить или нет. Фотография - это акт любви.

Может ли культура остановить войну?

Фото: Анна Голубовская

Нет, не может. Есть миф о том, что Одесса - самый дружелюбный город. Но в этом городе в войну погибли 300 тысяч евреев.

Человек, читающий книгу, может быть мерзким. Есть мерзавцы, которые начитались хороших книг и манипулируют знаниями. Не скажу, что лучше быть необразованным человеком, но жизнь - сложнее, чем нам бы хотелось.

Фото: Анна Голубовская

Но душа развивается под влиянием культуры, мы учимся сопереживанию, гуманности, добру. Человеку, который тонко смотрит на мир, видимо, невыносимо опускается. Если опираться на мемуары интеллигентов, выживших в лагерях, очень многие не опускались, сохраняли стержень, внутреннее достоинство благодаря прочитанным книгам.

Война - зло с которым человечество не хочет расстаться. Инструмент управления. Наша война сегодня не единственная в мире, мы видим, как разрастаются чужие войны. И только перестрадав мы начинаем по-настоящему сочувствовать другим.

Ната Чернецька