"Помогать детям, детство которых украли", - история волонтеров, которые внедряют больничную клоунаду

Разные по возрасту, темпераменту, жизненному опыту, но одинаково преданные общему делу. Херсонские волонтеры Максим Ревега, Роман Автоменко и Лилия Каманчу уже почти полгода дарят улыбки маленьким пациентам медицинских учреждений города. Объединившись, они начали в Херсоне практику больничной клоунады, которую адаптировали к жизни в прифронтовых условиях.

Начало полномасштабного вторжения

До начала полномасштабного вторжения Максим, Роман и Лилия каждый занимался своим. О том, что война может стать реальностью для их города и страны, а тем более, что в будущем они настолько кардинально изменят род занятий, и подумать не могли. Наиболее приближенным к теме войны был Максим. У мужчины было много друзей волонтеров, вместе с которыми помогал пострадавшим в результате событий 2014 года: "Не верил до последнего, думал, все быстро кончится... Потом понял, война настоящая. Полное осознание пришло после первых прилетов и встречи с оккупантами глаза в глаза, когда проезжал мимо одной из наших церквей".

Как странную шутку восприняла мамины слова о начале войны и Лилия, в то время была 15-летней школьницей, которая еще вчера вечером готовилась к урокам. Рассказывает, что утро 22 февраля 2024 года запомнит навсегда: "Не могла понять ничего, а потом услышала громкие сирены, мурашки по коже, сбор тревожного чемодана, паника и неизвестность", - говорит девушка.

Оккупация и прифронтовая жизнь - как ходьба по лезвию

Оккупация для херсонцев стала временем кардинальных изменений не только в контексте прихода врага, но и изменения личностных ориентиров, определения дальнейших действий и адаптации к условиям жизни. Поэтому кто-то выбирал оставаться ли, кто-то просто ждал, другие действовали.

Максим организовывал вещевую помощь для тех, кто остался буквально в халате и тапочках. Кроме этого пытался повлиять на ситуацию с помощью социальных сетей, снимая видеоролики.

В оккупации все это было опасно. По всему городу стояли вражеские блок-посты и действовали проверки. Оккупанты, опасаясь партизанской работы, забирали на подвалы представителей интересных им профессий, всех подозрительных или тех, кто не скрывал проукраинской позиции. Поэтому любая деятельность и движение по городу были делом рискованным. Максиму не раз приходилось оказываться на грани.

"Однажды по делам необходимо было ехать в другую сторону города. Нашу маршрутку остановили на одном из постов. Всех мужчин вывели, начали проверять. Парня двое оккупантов забрали и отвели в наши херсонские дубки. Было слышно, что били. Я стоял с мыслью, что могу быть следующим. Но со мной ехал друг Мухаммед. Он плохо говорил по-украински, это спасло. Я очень похож на иностранца, еще и говорю по-арабски, поэтому сказали, что я его переводчик. Вдруг прозвучало: "Забирай своего араба, садись обратно в маршрутку". Даже не проверили вещи и документы. Таких случаев много было, иногда меня как будто не замечали. Берегло", - вспоминает волонтер.

Вместе с Мухамедом Максим даже попытался пойти в небольшую разведку, когда в городе начали принудительную паспортизацию. Воспользовавшись образами иностранцев, мужчины подошли к импровизированному россиянами паспортному столу. Мухамед обратился к их представителям, сказал, что имеет гражданство другой страны, подчеркнул, что украинское не получил, но вроде бы хочет взять российский паспорт. И ему отказали, потому что паспортизировать имели целью исключительно херсонцев украинцев.

Оставив людей без связи, россияне выдавали сим-карты при условии наличия паспорта. То есть, если человек хотел связь, то обязан был взять паспорт. А вместе с этим комплектом получал скрытый мониторинг личности, как только активировал сим-карту. Но проворачивать такие вещи с украинцами, говорит Максим, было бесполезным делом, потому что наши люди всегда находят выход.

"Херсонцам удавалось перекупать сим-карты. Кроме этого, имели по два телефона. Я принципиально не хотел брать их симку, и не зря. Когда все же пришлось, потому что без связи сложно, то поставил ее в другой телефон, который был для проверок. Он каждую ночь жил своей жизнью. Сам включался, листал соцсети, галерею, как в фильмах. То есть меня вели, я знал, что был в каких-то списках, это позже подтвердилось. Наверное контролировали из-за журналистского прошлого и контактов с арабским миром. Они даже соцсети мои ломали и чистили то, что я публиковал. Поэтому старался быть осторожным", - делится мужчина.

Оккупанты, говорит волонтер Лилия, были действительно очень информированными. Знали о тех, кто имел яркую проукраинскую позицию, наверное, все. Поэтому иногда, люди даже не успевали выйти из дома, как незваные гости с оружием в руках уже стояли на пороге и выбивали замки. Такая ситуация произошла и с соседями девушки. Услышав плач, она вышла поддержать и успокоить женщину, но там стояли оккупанты, которые отметили, что лучше уйти, иначе "здесь на полу подъезда и останешься".

То, что помогает держаться

Ситуация с безопасностью и условия, в которых сейчас приходится жить херсонцам, истощают эмоционально. Кроме того, что люди находятся в состоянии постоянной настороженности, тревожности, риска из-за вражеских дронов и обстрелов, почти ежедневно они еще и видят чью-то гибель, слезы и боль.

"Часто приходишь домой и понимаешь, что внутри пусто, но потом вспоминаешь сколько хорошего сделано и сколько еще необходимо сделать, тогда сразу легче", - делится Лилия.

Особенно трудно, отмечают волонтеры, когда приходится хоронить надежных товарищей, с которыми прошли много. "Реальность такова, что любое скопление людей для оккупантов является целью. Это так цинично, но даже во время процессии захоронения неподалеку кружат дроны. Так было и недавно, когда прощались с Павлом. Вместо того, чтобы быть рядом, я стоял и следил за дроном, чтобы вдруг приблизится, реагировать. За всем напряжением мы даже не сразу обратили внимание, что рядом с гробом Паши стоял брат близнец, о котором знали не все присутствующие, а от этого мурашки по коже", - рассказывает Максим.

Несмотря на сложности, отмечает Максим, волонтерство - то, что спасает. Сейчас мужчина является председателем херсонского филиала БФ "Patriot Ua", который помогает горожанам. Собственно благодаря этой работе Максим, Роман и Лилия решились попробовать предоставлять херсонцам дополнительно психоэмоциональную помощь. В таких реалиях психологическая разгрузка - вещь необходимая. Говорят, это то, что помогает держаться, особенно - детям, детство которых украли. Поэтому уже почти 6 месяцев Максим, Роман и Лилия дарят им простые радости с помощью больничной клоунады.

Это не та традиционная клоунада

Волонтеры отмечают, больничная клоунада в прифронтовом городе - это не та традиционная клоунада, которую все знают. В Херсоне аудитория и атмосфера другие, эту практику пришлось адаптировать.

"Попробовать в Херсоне больничную клоунаду предложила моя подруга Мария Бурдова. Она с командой работает с 2014 года с военными, которые лечатся. А мы решили работать сначала с детками в медицинских учреждениях. Я в детстве лежал часто в больницах, поэтому понимаю ту атмосферу, а тут еще и такая ситуация с безопасностью. А вот когда есть те, кто поговорят с тобой на интересные тебе, как ребенку темы, то уже другое дело и настроение. Поэтому мы подумали и решили попробовать, но учесть все нюансы Херсона и психоэмоциональное состояние детей в таких условиях", - отмечает Максим.

Прежде чем начать работу, волонтерам пришлось освоить базу больничной клоунады. Учились у профессиональных больничных клоунов, которые приезжали в Николаев. Команде очень повезло, их наставником был известный ровенский актер и режиссер Корней Демидюк, который учил клоунессу Охмадиту.

Фото предоставили собеседники

Чтобы помочь со стартом больничной клоунады в Херсоне, он даже приезжал в город и вместе с командой посетил медицинские учреждения.

"Корней отметил, что херсонские дети совсем другие. Оно и неудивительно, ведь после оккупации, деоккупации, ежедневных обстрелов детям сверхсложно. Они просто разучились общаться с ровесниками и смеяться. Их детство украдено. Поэтому мы для них - отрада", - подчеркивает Максим.

Фото предоставили собеседники

К каждому надо найти свой ключик

Дети разные, поэтому и персонажей волонтеры придумали разных, чтобы найти подход к каждому. Так, появились образы Кимо, Мини и Пупсика. Имена, говорят, было не сложно выбрать.

"Максим жил в Египте, поэтому вспомнил о сокращении имени Карим и теперь он Кимо. А вот героиня Лилии зовется Пупсик. Именно так ее всю жизнь называет мама. Я же назвал своего клоуна Миней, от Миньон (мультипликационный персонаж, - ред.). У меня даже элементы костюма об этом говорят. Кстати, наши костюмы также отличаются от традиционного клоунского наряда и грим мы не наносим", - объясняет Роман.

Каждый клоун, рассказывают волонтеры, имеет свой характер: кто-то заучка, фантазер и одновременно учитель, кто-то гиперактивный шутник, а кто-то спокойный и творческий.

"Наша главная задача - помочь детям разгрузиться, отвлечь от страшной реальности или помочь пережить все те эмоции и чувства, которые накопились. Мы как психологи, только с красными носами и яркими образами. А делаем это исключительно с согласия самого ребенка или его родителей, ведь бывает разное. Поэтому наше первое правило - постучать и спросить разрешение. Если же оно есть, то заходим, оцениваем ситуацию, определяем что ребенку более присуще - спокойствие или актив. И только тогда начинаем действовать. Ведь к каждому нужно найти свой ключик", - отмечает больничный клоун Максим Ревега.

Коммуникация с детьми в Херсоне, отмечают волонтеры, требует особого внимания к деталям. Дети там, действительно, другие, слишком рано взрослеют. В свои годы они не понаслышке знают что такое оккупация, когда вылет, а когда прилет, что такое дроны и почему от них надо прятаться. Уже не помнят или же и вовсе не знают как оно, жить в беззаботном детстве, учиться в обычных школах, а не в укрытии и играть на детских площадках.

"Наши дети забыли обычные радости детства, а кто-то и вовсе еще не познал их, но несмотря на это, они улыбаются. А их улыбка для нас - награда. Значит мы выполнили свою миссию", - рассказывает Роман.

Также волонтеры рассказывают, что обожают работать с особыми детьми. Они всегда рады видеть Кимо, Миню и Пупсика, быстро идут на контакт и мотивируют. Это заряжает и помогает оторваться от нелегкой обыденности.

"Когда ребенок улыбается и с радостью тебя обнимает, узнает на улице без костюма, это не передать словами. Для нас это своеобразная терапия. Ведь часто мы идем настолько истощенными всем этим, а чтобы дарить позитив другим, надо и самим его излучать, иметь тот свет внутри. Дети как раз его и зажигают", - отмечает больничная клоунесса Лилия Каманчу.

Больничная клоунада должна развиваться

Поскольку в такой психологической помощи и поддержке в Херсоне нуждаются не только маленькие пациенты, волонтеры расширяют аудиторию, поэтому начали работать с другими учреждениями.

"Сотрудничаем теперь и с различными центрами, поэтому иногда отходим от больничных клоунады и устраиваем мероприятия с анимацией, наносим аквагрим, приобщаемся к моментам вручения подарков в предпраздничный и праздничный период. Выезжали в один спортивный центр, где настраивали детей на тренировки. Разное было", - рассказывает Лилия.

Фото предоставили собеседники

Пока больничную клоунаду практикуют только в городе, но в планах имеют расширение географии. Рассказывают, есть идея присоединиться к выездам за пределы Херсона с детской областной больницей как группа поддержки для пациентов или присоединиться к команде, которая сейчас эвакуирует людей. Кроме этого, будут развивать и направление работы с военными. Волонтеры отмечают:

"В это сложное время, для людей мы - та необходимая перезагрузка, перенастройка на позитив. Поэтому больничная клоунада должна развиваться и мы сделаем для этого все возможное".

Анна Шаповал