Страница из дневника

23 сентября, сб

Сейчас три часа ночи, и я проснулась от кошмара. Слышала, что нужно кому-то рассказать свой сон, чтобы он больше не приснился. Так как я живу одна, то кроме дневника, мне рассказать больше некому. «Я во втором классе, и Дима Сорокин наступает на мой сандалик, чтобы я упала. Ему с легкостью это удается, и все дети начинают смеяться надо мной. Тогда я вскакиваю и пытаюсь поцарапать Диме лицо в ответ, но учитель наказывает меня и запирает в классе, когда остальные ребята идут на обед. В школу за мной пришел папа, это уже плохой знак. Он никогда не приходит просто так, значит ему уже все рассказали. Дома на меня накричали за неподобающее и антисоциальное поведение, после чего отправили в комнату молиться и читать Библию. Я должна научиться любить своего ближнего. Мне 12 лет, и мы с родителями пришли в церковь на исповедование. Священники вызывали во мне страх, так как приходя к нам домой на ужин с папой, они всегда обрызгивали мою комнату святой водой, потому что там живет нечистый. Затем они обыскивали мой книжный шкаф и забирали все мои любимые книжки о фантастических героях и волшебных животных. Папа называл это «ведьмовством» и ругал маму за то, что она мне потакала. Я не знала, о чем мне стоит исповедоваться, поэтому решила говорить обо всем, за что на меня сердился папа: за чтение «Сумерек» и «Гарри Поттера», за игру в куклы Барби, за начавшиеся месячные, так как они от дьявола. Когда пришла моя очередь, я подошла к священнику, встала на колени и положила голову ему на бедро. После того, как святой отец накрыл мою голову платком и наклонился, я начала исповедоваться. А затем почувствовала, как рука мужчины прикоснулась к моему животу и начала ползти ниже». После этого я и проснулась в холодном поту. Кому нужны фильмы ужасов, если есть собственные воспоминания? Сейчас, уже немного придя в себя, вспоминаю строки из песни Оксимирона: «Не сопротивляйся, дитя, все дела – во славу Творца». Папа действительно почти так и говорил.

***

Утро. Тяжело двигаться и тошнит. Это в порядке вещей после подобных кошмаров. На сеансах с Мариной мы еще не проработали этих детских травм, поэтому у меня всегда играет психосоматика после подобных кошмаров. Но в любом случае нужно подниматься и что-то кушать, чтобы выпить антидепрессант.

***

Звонила мама. Сообщила, что подарком на мой день рождения будет семейная поездка в Турцию. Уже представляю, как мы счастливо молимся перед взлетом самолета, потом так же воодушевленно благодарим бога за успешный перелет. Затем папа будет брызгать слюной на этих «иноверцев» и сжимать свой крестик. Они что, считают, что раз я физически не в состоянии с ними жить, то полететь в другую страну и оказаться в замкнутом пространстве отеля – это запросто? Они больные. Но к психологу почему-то хожу только я.

***

Сначала, как обычно, я услышала звук мотора их машины. За несколько минут они успели подняться ко мне на 8 этаж и переступить порог квартиры. Мама и отец. Как обычно, начали давить и заставлять поехать с ними в Турцию. Как обычно, очень скоро папа от аргументов перешел к обвинениям. Как обычно, я неблагодарная дочь, разрушаю нашу семью, лелею детские обиды. Как обычно, напоследок меня назвали «порождением ада» и захлопнули дверь. Занавес.

***

Мне стало хуже, снова начала играть психосоматика. Обычно, после общения с родителями я не в состоянии что-либо делать по несколько дней, несмотря на длительное лечение и сеансы у психолога. Ощущение, что даже за всю жизнь я не смогу проработать все триггеры и искоренить основные «баги» в своей менталке. Я так больше не могу, нужно бежать. Это не решение проблемы, но я устала. Я каждый день боюсь услышать звук мотора отцовской машины у входа в подъезд. Именно поэтому я сейчас стою на ж/д вокзале с билетом в другой город в руках. Где-то на заднем фоне у меня маячит мысль, что я не понимаю, что творю. Но внутренняя паника гонит вперед. Нужно бежать. 

Александра Соколова